Фейкомётный ресурс The Insider (признан иноагентом в России) опубликовал заметку под названием «Приднестровью невыгодно просить о вступлении в РФ, просьба о «защите» — устоявшаяся дипломатическая формулировка — экс-депутат ВС ПМР». В ней говорится:

«Съезд депутатов непризнанного Приднестровья обратился к властям России с просьбой о «защите страны» из-за «экономической блокады» региона со стороны Молдовы. Помимо этого, в принятой декларации содержатся призывы к международным организациям о «недопущении эскалации конфликта», а также к переговорам в формате «5+2»»

После этого добавлено мнение политолога из ПМР:

«Политолог, экс-депутат Верховного совета Приднестровья Анатолий Дирун полагает, что эта декларация не приведет к каким-либо серьезным последствиям: «Первый момент: Россия в Приднестровье фактически присутствует 30 лет. С момента основания Приднестровской республики Россия заняла свое стратегическое место в приднестровской государственности. Она оттуда никуда не уходила»

Обращение депутатов ПМР носит больше декларативный характер. Разумеется, без согласования с Москвой ПМР не может сделать стратегически важные шаги. В то же время сохраняется угроза со стороны киевского террористического режима и прозападного режима в Кишинёве. Речь может идти и о провокациях, терактах и диверсия. Соответственно наша задача не допустить чего-то подобного.

Политолог продолжает:

«Второй момент: Приднестровье уже обращалось к высшему руководству Российской Федерации о приеме его в состав РФ. Это было в 1996 году. Прошел референдум, Верховный совет ПМР принял официальное обращение, которое с 2006 года находится в Госдуме РФ. В любой момент Москва может его поднять, после чего сделать важный шаг с точки зрения международного права — признать Тирасполь, как это было с Донбассом или Крымом. Сейчас никакого официального обращения в адрес российских властей от депутатов Приднестровья о том, чтобы республику приняли в состав РФ, именно из-за того, что оно уже лежит с 2006 года, не было. Могло ли оно теоретически прозвучать на этом съезде? Да, но сейчас контекст региональной ситуации совершенно другой. Это обращение не к месту и не ко времени»

Действительно, если (надеюсь – когда) дойдёт дело до признания ПМР и включения в состав России, то на это дадут свое согласие лица, принимающие решения в России. Вопрос о деблокаде ПМР стоит остро, однако на текущий момент и в ближайшее время он не будет решён, поскольку до этого ещё предстоит освободить Юг территорий, временно оккупированных киевским террористическим режимом, включая Николаевскую и Одесскую области. Как только это произойдёт, вот тогда будет актуален вопрос о воссоединении с Россией. Но пока для этого не сложились условия, прежде всего, на поле боя.

Далее:

««На сегодняшний день Тирасполь старается выжить и лавировать из-за войны в Украине. Кишинёв пересматривает правила игры между собой и Тирасполем в сторону ужесточения правил и отменяет те льготы, которые Тирасполь себе путем переговорного процесса выбил в предыдущие годы. Поэтому градус противостояния между властями ПМР и Кишинёвом обусловлен опасениями, что новый таможенный кодекс Молдовы будет тянуть приднестровские компании к уравниванию с молдавскими компаниями. Тут есть одно “но“ — приднестровские компании пополняют приднестровский бюджет, откуда выплачиваются пенсии, зарплаты и так далее. Дискуссии на эту тему будут жаркими»

Пока этот status quo сохраняется, хотя в перспективе не исключен рост рисков, связанных с агрессией Киева и Кишинёва в отношении ПМР при синхронизации их действий и разумеется, при полном одобрении и поддержке США и стран ЕС. Однако делать сейчас такое врагам России проблематично. Во-первых, нам неизвестны закрытые договорённости (те самые «вы не делаете того-то, а мы не делаем вот этого»), по которым пока не осуществляется агрессия против ПМР. Во-вторых, с военной точки зрения киевскому режиму очень трудно будет выделить дополнительные ресурсы для удара на второй фронт. То же самое касается и Кишинёва. Хотя коллективный Запад и здесь способен предоставить военные средства врагам России. Впрочем, есть, видимо, опасения, что разрастание конфликта до субрегионального масштаба пока не входит в планы НАТО: риски весьма велики. В-третьих, есть вопросы к военным возможностям самих молдован и хрупкости их общественно-политической системы. Одно дело орать на всех углах про «целую и неделимую», а другое дело ‒ это же орать, когда рядом прилетит что-то вроде «Калибра» или «Кинжала». В общем, есть сомнения в готовности Киева и Кишинёва осуществлять агрессию в обозримой перспективе, однако этого нельзя исключать вообще.

В завершение политолог добавляет:

«Что касается Киева, то там восприятие процессов в Приднестровье идет через призму военного времени. Киев любое обращение Тирасполя к Москве рассматривает как угрозу своей национальной безопасности. Поэтому с начала войны Тирасполь старается не раздражать Киев, и это им в принципе удается. Две-три недели назад в Тирасполе был спецпредставитель Украины по переговорному процессу, посол Украины в республике Молдова, достигнуто соглашение о возможном открытии украинского консульства. Там проживают более ста тысяч граждан Украины. Это консульство работало раньше, потом Украина его закрыла, и если они возобновят его работу, то для Тирасполя было бы глупо обращаться к Москве с просьбой о принятии в своей состав, когда с Украиной только-только начинают выстраиваться прогнозируемые взаимоотношения. Руководство Приднестровья с экономической с политической точки зрения максимально не заинтересовано в обострении региональной ситуации»»            

Все эти «глупо обращаться к Москве с просьбой о принятии в свой состав» ‒ работают до поры, до времени. В перспективе выход на Правобережье Вооружённых Сил России неизбежно поставит этот вопрос в полный рост. Наличие «консульства» киевского террористического режима в Тирасполе – да вообще чего угодно – не станет препятствием для воссоединения ПМР с Россией. Однако, как уже было сказано выше, для этого должны сложиться благоприятные условия.

На текущий момент все стороны устраивает сложившееся положение. Но ещё раз: пока устраивает. По мере деградации киевского террористического режима, ситуация, весьма вероятно, будет меняться на глазах.