Это новый жанр фейков – прогнозный фейк. Он отличается от «классики» тем, что не предполагает ответственности за результаты прогноза и их проверку (верификацию). Ну, как в известной притче о Ходже Насреддине: кто-либо да умрет. Здесь, скорее всего, забудут.
На ресурсе Дойче Велле прогноз был озвучен Иваном Тимофеевым, программным директором Российского совета по международным делам (РСМД). Впрочем, Штефан Майстер (Stefan Meister), глава Центра Роберта Боша по изучению Центральной и Восточной Европы, России и Евразии в Германском обществе внешней политики (DGAP), также утверждает, что фокус политики президента В. Путина в 2018 году будет смещаться в сторону домашних дел.
На самом деле у российских дипломатов и политиков есть масса неотложных дел. Это выработка новых моделей сотрудничества с США и ЕС, укрепление позиций на азиатском направлении, прежде всего в отношениях с Китаем, активизация внешнеполитического курса России на Ближнем Востоке. Относительно новые направления внешней политики России (хотя отнюдь не новые для СССР), такие как Африка и Латинская Америк могут стать главными стратегическими задачами во внешней политике для президента РФ, который одержит победу на выборах в марте 2018 года.
Эксперты сходятся во мнении, что за пять лет с момента начала бурных событий в странах Ближнего Востока и Северной Африки Россия неоднократно принимала «неожиданные» решения, которые оказали влияние на ситуацию не только в этом регионе, но и в мире. Достаточно напомнить о  начале операции ВКС РФ по борьбе с терроризмом в Сирии в сентябре 2015.
В целом же, если говорить о внешней политике России, какой она будет после выборов 2018 года, можно сказать, что в ее основе будут лежать соображения безопасности и экономического благополучия страны, а отнюдь не чисто идеологические факторы. Сейчас также можно уже сказать с полной определенностью, что будущий мир, независимо от воли и желания наших «партнеров» с Запада, с каждым годом будет все более сдвигаться к модели многополярности. В таких условиях даже относительное перераспределение политических и иных ресурсов в ущерб международным делам выглядит для российского руководства маловероятным.